50 и один шаг назад - Лина Мур

– Мишель, я не хочу ругаться с тобой, потому что ты ещё юна, чтобы понимать всю ситуацию. Я спишу твою вспыльчивость на гормоны и женскую сущность. Но не желаю, чтобы ты общалась ни с одним из этих мужчин. Теперь они мои враги, они топят нас. А, значит, и тебя. Я не против твоих отношений с Марком, и даже желаю вам счастья. Только будь благоразумной.

– Я всегда благоразумна, – отвечаю не поворачиваясь.

– Тебе напомнить? – Усмехается отец.

– А напомни, что же я такого сделала? Я следовала твоей указке, встречаясь с Теренсом. Не пила и не курила, также не употребляла ни одного запрещённого препарата. Я только защищала свою жизнь, когда он пытался меня избить до смерти за дозу. Так напомни мне, пожалуйста, кто в этом виноват? Кто насильно толкал меня туда и даже не слышал меня?! Ты кричишь о нашем положении, только вот в тот день все показали тебе средний палец. С меня довольно твоих советов, у меня есть своя голова на плечах, и я буду общаться с теми, кто мне нравится. Хоть с бездомными, и тебя это не должно волновать. Хорошего дня, – бросаю я тишине позади и иду в сторону холла, чтобы подхватить своё пальто и направиться в университет.

Не понимаю, что произошло в наших отношениях с отцом. Неужели, я стала смотреть на него, как Ник? Но его слова, довольный голос Роберта вчера меня настолько разозлили, что не смогла терпеть больше. Мне хотелось ударить их, накричать и сказать, насколько они глупы. Они так ненавидят Ника, потому что не знают, как ему удаётся подчинить себе Райли. Они ничего не знают! Не знают, насколько он замечательный и умный. А обсуждают его, словно он террорист их банковских счетов.

Да, мне стало обидно, что моего любимого человека втаптывали в грязь за его спиной. А в лицо, уверена, этот Роберт будет улыбаться и пресмыкаться. Слизняки. Ненавижу их.

Адреналин в крови подскочил до немыслимой отметки, что едва не попала в две аварии на дороге. Пришлось посидеть в машине, чтобы немного успокоиться.

«Привет, я соскучилась», – набираю сообщение Нику и бросаю телефон в рюкзак, отправляясь на пары.

Я не знаю, что будет дальше, но внутри меня разрывает. Мне необходимо поговорить с кем-то, и перед парами я решаю поискать Амалию, но её не было. Позвонив ей, узнала, что она заболела и дома.

– Привет, – отстраненно говорю Саре, садясь на своё старое место по центру аудитории.

– Эм, привет, Миша, – отвечая, она удивлённо смотрит на меня.

– Как дела? – Спрашиваю я, доставая конспект.

– Нормально. Ты как? – Она ещё больше распахивает глаза, не ожидая от меня диалога. Но, может быть, хватит нести в себе эту обиду? Ведь я скучаю по ней, она необходима мне.

– Отец достал, не понимаю, что он хочет от меня, – вздыхаю я.

– Я так… только уточняю, ты простила меня? Я, правда… честно, Миша, не была там. А с Николасом…

– Забудь, я пережила это. Мне просто нужно было время, чтобы обдумать всё. И сейчас хочу попробовать снова дружить, но знаю, что как раньше у нас не будет ничего. Ты давила на меня, а я не могу… не хочу больше терпеть этого, – говорю я.

– Хорошо. Может быть, пойдём вечером куда-нибудь? – Предлагает она.

– Скорее всего, я не смогу, у меня планы.

– С кем?

– С Марком, – вру я. Пока рано открывать все карты, да и не могу, это запрещено.

– О, он прикольный. Хотя не в моём вкусе, – смеётся она, и я киваю, не зная, о чём говорить дальше.

Пары начинаются в своём сумасшедшем темпе, но я до сих пор не могу отойти от разговора с отцом. Помню, как Роберт смотрел на меня, когда я была с Люком. И это неприятно, словно его скользкие пальцы лапают меня.

Кривлюсь от отвращения, бросая взгляд на молчаливый телефон. Уже прошло три часа, а от Ника нет ни одного сообщения. У меня нет вариантов, не могу даже придумать оправдание для него. Может быть, вчера он добился своего, заставил меня сказать, что мне понравилось, и исчез? Но я не чувствую грязи в себе, совершенно не ощущаю этого. Мне кажется, что вчера в его руках я была настоящая, без каких-либо запретов. И его слова… они же были.

«У тебя всё хорошо?», – в два часа дня отправляю новое сообщение Нику, так как уже места себе не нахожу, сидя в кафетерии, пока Сара набирает обеды.

– Держи, – она ставит передо мной салат, и я киваю ей в знак благодарности.

– Скажи, помнишь, ты говорила, что предпочитаешь жёсткий секс, – начинаю я, а подруга прищуривает глаза, медленно кивая. – Так вот у тебя есть табу? Ну, то, что ты никогда не позволишь мужчине?

– Конечно, они у всех есть. И ты спрашиваешь… Миша, ты что переспала с кем-то? – Шепчет она, придвигаясь ко мне.

– Хм, да. С Марком, и, в общем, он насмотрелся оттенков и его попёрло. А я даже не знаю, как на это реагировать. У тебя были настоящие Доминанты? – Спрашиваю я.

– Блять, Миша, и я не знала об этом. Это же событие века! И как? Тебе понравилось? – Она с горящими глазами закидывает меня вопросами, а я цокаю, так и не получив ответа.

– Понравилось, и я задала вопрос. Мне это нужно знать, – напоминаю ей.

– Настоящие Доминанты? – Уточняет она, и я киваю. – Да, был такой. С ними легко, смысл этих отношений в том, что ты полностью доверяешь партнёру. В самом начале вы обговариваете свои табу, и ты перестаёшь думать о том, что что-то неправильно. Он об этом думает, он знает всё. И по мне, так это самые возбуждающие отношения. Он твой хозяин. А игры могут быть разными, – произносит она, каждый раз вижу, как подбирает слова.

– А, к примеру, секс в общественных местах. То есть он сказал тебе нагнуться в туалете, и ты подчинилась. После этого не чувствуешь себя использованной?

– Нет, – смеётся она. – Нет, это же всё происходит по обоюдному согласию. Ты хочешь его, а он следит за тем, чтобы никто вас не увидел. И это… само чувство опасности очень возбуждает.

Я замолкаю, сравнивая наши ощущения. Да, тогда в туалете секс был невероятным, как и каждый с Ником. Но он принудительно меня возбудил, чтобы я подчинилась. А вчера… я сама бежала к нему.

Мы заканчиваем обед под расспросы Сары о моём первом разе, и мне пришлось врать о красоте, которая сейчас кажется мне приторной. Ведь мой первый раз был идеальным. Грубым и в то же время нежным.

Последняя пара прошла уже в моих душевных метаниях. Ник так и не ответил мне, и я была готова сорваться и ехать к нему, чтобы закатить истерику. Но, когда подъехала к комплексу, то ощутила в груди неприятное чувство. Глупость. У него ведь могут быть дела, а я как идиотка разорусь из-за этого.

Пришлось развернуть машину, и смиренно ожидать хоть отголоска чувств, которые я вчера ощутила от него. Мне необходимо отвлечься, занять эти промежутки времени, и я вспоминаю, что в багажнике до сих пор лежит фотокамера. Решив, что это самый верный способ прекратить нагнетать внутреннюю обстановку, направляюсь в ближайший парк.

Давно уже я так не расслаблялась. Мне нравится смотреть на мир через призму фотоаппарата, словно могу волшебным образом изменить всё, заставить время остановиться и запечатлеть это.

Неожиданно на меня налетает велосипедист, и я с громким криком падаю вместе с ним на землю. Камера вылетает из моих рук, и я даже не ощущаю физической боли, а только пытаюсь не разреветься после того, как до моего слуха долетает скрежет и бьющееся стекло.

– Прости… прости. Я задумался и… прости, – парень быстро поднимается с меня, запрыгивая на велосипед, и бросает меня, лежащую на земле и с разбитой камерой рядом.

Я сажусь, собирая осколки, и всё же слёзы, скопившиеся за весь день, скатываются по щекам. Обида на отца, на Ника, моя безответная любовь, тупик… везде тупик. Даже с ним. И я одна. Словно это не камера разбилась, а что-то серьёзней и внутри меня. Ведь сейчас я уже жалею… чертовски жалею о том, что вчера так повела себя. Я поступила ужасно по отношению к самой себе, а сейчас… чувствую себя настолько униженной, что только и успеваю смахивать слёзы. Я нахожусь в непонимании его поведения. Почему он пропал? Почему даже не объяснил ничего? Почему я заставляю себя испытывать отвращение к самой себе? Но его нет! Нет!

Не знаю. И от этого становится мрачнее, мне ничего не остаётся, как брести к машине и сложить всё, что удалось собрать от фотоаппарата, в сумку. Может быть, я смогу починить его?

Мне кажется, что день сегодня не задался с самого утра. Словно я расплачиваюсь за то, что вчера была счастлива.

Припарковав машину у дома, я вылезаю из неё и неторопливо иду к входу, смотря себе под ноги и пиная камушек.

– Мисс Пейн, – меня окликает знакомый голос, и я оборачиваюсь, а сердце уже набирает обороты от одного пришельца из его жизни.

– Майкл… что вы тут делаете? Где Ник? – Прочистив горло, нервно спрашиваю я.

– Он немного занят, но просил вам передать вот это, – мужчина указывает на несколько пакетов в его руках.